ИОЗЕФ КЁЛЬРЕЙТЕР, ЕГО ЖИЗНЬ И НАУЧНЫЕ ТРУДЫ
интенсивна и продуктивна. Результатом напряженной деятельности нескольких
лет явилась вторая сводка под заглавием «Продолжение предварительного
сообщения о некоторых опытах и наблюдениях, относящихся к полу у растений»
г
изданная в 1762 г., в Кальве, а затем и третья—«Второе продолжение...», издан-
ная в 1764 г. в Лейпциге; но предисловие к последней написано в Кальве и поме-
чено 20 декабря 1760 г.
С приездом Кёльрейтера в Вюртемберг» ему были предоставлены звание
и оклад профессора естественной истории, но без обязательств читать лекции,
что давало ему полную свободу вести исследования лишь в интересовавшем
его направлении. Однако это продолжалось недолго. Не прошло и нескольких
месяцев, как он убедился
31
, ближе познакомившись с государственным укладом
Вюртемберга, что его труды не обратят на себя никакого внимания. И, как
сообщили ему его друзья, вюртембергский герцог ждал, что он все внимание
направит на вопросы узко утилитарного характера.
Тем не менее, Кёльрейтер «ни в чем не позволил нарушить избранного
им направления работы и продолжал следовать раз навсегда избранному
ее плану».
Меньше, чем через год, он получил от Торговой палаты (Commercien-
Deputation) первый запрос практического характера по вопросу сельского
хозяйства и торговли, за которым через несколько недель последовало еще
20 других. Кёльрейтер тотчас же подал герцогу заявление об отставке.
Эти события совпали со вторичным приглашением его Академией Наук
в Петербург. Поводом
32
послужило письмо Кёльрейтера к Гебенштрейту
от 28 февраля 1763 г., в котором он между прочим писал: «должен сознаться,
что если бы я мог предвидеть, что теперешняя императрица [Екатерина II),
такой большой друг науки, так скоро станет у власти, то ничто не могло бы
меня заставить уехать из Петербурга: Академия должна приобрести теперь
совершенно другой облик».
Гебенштрейт сделал из письма вывод, которого Кёльрейтер сам не имел
в виду, о возможности его возвращения в Петербург на продолжавшее пусто-
вать место академика-ботаника, и написал об этом Миллеру. Последний сей-
час же послал Кёльрейтеру предложение о заключении нового контракта.
Кёльрейтер в письме от 28 июня 1768 г. выразил свое принципиальное
согласие вернуться в Россию, если его отставка будет принята вюртембергским
герцогом. Он ставил только три условия—то же жалование, которое получал
Гебенштрейт, подчинение только ему садовника ботанического сада и свобода
в выборе собственной работы, в том числе отсутствие какого-либо условия
о подготовке к печати рукописей Гмелина.
«Со своей же стороны,—писал он,—я обещаю лишь все возможное при-
лежание в той работе, которая будет связана со свободным и от меня лишь
зависящим выбором моих занятий. Поэтому я не стану давать Академии таких
обещаний, которыми, по условиям данного момента, я не могу себя связывать.
Подобное принуждение было бы для меня совершенно непереносимо и превра-
тило бы меня в полнейшего невежду (wtirde;.. mich zu einem ganzlichen Igno-
ranten machen). Судьба снабдила меня таким несчастным характером, что
я делаюсь неспособным к какой бы то ни было деятельности, как только почув-
ствую себя чем-нибудь связанным».
В заключение он добавляет: «Этим летом я ожидаю довольно богатую
жатву ботанико-физических
33
новшеств; между прочим, я должен получить
совершенно новый бастард, который, если он окажется соответствующим
теоретическому предположению, будет иметь такую окраску, какой во всем
растительном царстве еще никогда не видели».
А 25 июля того же года Миллер пишет Гебенштрейту письмо, в котором
благодарит его за содействие привлечению в Академию Кёльрейтера и сообщает
ему о принципиальном согласии последнего, но при условии, чтобы ему не пору-
чали обработку рукописей Гмелина. Так как, однако, без этого приглашение
не может состояться, то в посылаемом Кёльрейтеру проекте договора эта
2*
Электронная книга СКБ ГНУ Россельхозакадемии
