испарения влаги из «узких скважин» она будет пополняться в них за счет
притока из «широких скважин».
Точку зрения Костычева разделял и Измаильский. Он писал (1894,
122): «Верхний слой почвы, теряя часть влаги через испарение, при извест-
ных условиях может вновь пополнить эту потерю за счет влаги более
глубоких слоев, которая, в силу капиллярности, поднимается до высы-
хающей поверхности почвы. Таким образом, уменьшение влаги в почве
в сйлу одного только испарения ее с поверхности происходит не только
на счет влаги верхнего слоя, но и на счет запаса ее в более глубоких слоях».
Не могло интересующее нас явление укрыться и от острого взгляда та-
кого вдумчивого естествоиспытателя, каким был Высоцкий. Из своих
наблюдений в Велико-Анадоле он сделал вывод о том, что (1898, стр. 26
и сл.) «испаряющаяся с поверхности и притекающая снизу вверх путем
капиллярности влага выносит растворимые в ней вещества на поверхность
почвы...». У Высоцкого было совершенно отчетливое представление о том,
что влага в черноземах не связана с грунтовыми водами, т. е. находится
в форме подвешенной (хотя этого термина он и не употреблял). Поэтому
мы вправе сделать из приведенной цитаты вывод, что, по мнению Высоц-
кого, подвешенная влага способна к восходящему передвижению при
испарении. Несколько ниже Высоцкий даже приводит предельную вели-
чину «капиллярной влажности» подпочвы в Велико-Анадоле, допускаю-
щей свободную циркуляцию жидкой воды и растворов, которая по его
наблюдениям равна 15% (вероятно, от веса влажной почвы, что соответ-
ствует 17,6% от веса сухой почвы.—
А. Р.).
Вильяме держался той же точки зрения, говоря, что в бесструктурной
почве, «...как только на поверхности почвы обособится более сухой слой,
к нему тотчас устремится вода из ближайшего нижнего слоя,
и под влия-
нием создавшейся разности напряжений влажности вся масса воды почвы
устремится к ее поверхности
» (1940*, стр. 273).
К большому сожалению, глубоко верные, как мы увидим ниже, пред-
ставления Костычева, Измаильского, Высоцкого и Вильямса, хотя и были
основаны на наблюдениях в природе, но в работах этих исследователей не
были подкреплены экспериментальными данными. Только этим можно
объяснить тот факт, что позднейшие исследователи и среди них такие
крупные ученые, как Коссович, Ротмистров, Лебедев и другие, пришли
к прямо противоположной точке зрения, которая, однако, как будет по-
казано ниже, оказалась ошибочной.
Коссович, которому мы обязаны установлением понятия о наименьшей
влагоемкости почв, прямо писал, что «...влажность почвы, соответствую-
щая наименьшей влагоемкости, неспособна передвигаться в почве»
(1904). Такое утверждение сделается совершенно понятным, если мы
вспомним, что Коссович представлял себе, что влага при наименьшей
влагоемкости содержится в виде изолированных скоплений стыковой
влаги.
Ротмистров в первых своих исследованиях (1904) допускал возможность
восходящего передвижения подвешенной воды при испарении в пределах
первого метра. Но в дальнейшем он резко отмежевался от этой точки зре-
ния. В своей работе «Сущность засухи», он отказывается от установлен-
ного им ранее понятия «критического горизонта» и заявляет, что воз-
можность подъема воды из глубоких слоев на поверхность в силу капил-
лярности является «...превратным представлением, перешедшим из ли-
тературы, можно сказать, в обиход» (1913). Ротмистров поясняет при этом,
что при неполной насыщенности почвы водой последняя находится в почве
«... в виде отдельных капель, больших или малых, разобщенных друг от
друга воздухом», т. е. представляет себе состояние этой влаги совершенно
так же, как и Коссович.
237»
Электронная книга СКБ ГНУ Россельхозакадемии
