ЭлБиб

что безопасно, никто не напьется!I А посмотрите у мужиков:

здесь волостное ?правление, а кабак должен быть отставлен

на 40 сажен, потому, говорят, нельзя иначе,"—мужик сейчас

напьется, если кабак будет рядом с волостью, а тут, все-таки

же, сорок сажен нужно пройти. Выборы продолжались далеко

за полночь. Обедать было некогда и негде, все закусывали. На

другой день были выборы кандидатов в гласные. После выбора

кандидатов обедали настоящим образом и пили хорошо. На тре

тий день ничего не было по части общественных дел, но вечером

в той же зале был бал. Танцевали. Ужинали. Пили. Я боюсь,

однако, чтобы мое выражение «выпили» не было принято дурно.

Оговорюсь: пил, собственно, я, да еще два-три человека, а дру

гие были заняты серьезным делом—выборами гласных.

На четвертый день был съезд мировых судей. Боже мой,

что это за великолепие и какая разница от присутственных

мест! Большая, светлая, великолепная зала, превосходная

мебель для публики; место, где восседает суд, отделано велико

лепно, судьи все в блестящих мундирах, украшены орденами

и разными знаками—все бывшие деятели, в ополченьп, при осво

бождении крестьян, в-Западном крае. Отлично. Разбиралось,

дело какого-то мужика, который украл лошадь. Мужичонка

небольшой, в лаптях, в худом зипунпшке, представлял такой

контраст с великолепием суда,—это и хорошо: великолепие

поселяет в массах уважение к предмету; за границей универ

ситет и вообще учебные заведения большею частью суть самые

великолепные здания в городах. Но то-то, я думаю, мужику

страшно было. Беда ведь это, крый господи,'^ под суд попасть.

Стоит мужпк—^^его с одной стороны, его с другой, и все это так

вежливо «вы» (а это еще страшнее). Прокурор стал мнение по

давать—этот посердптее говорит. Ушли, потом опять пришли:

в тюрьму, говорят; однако сроку сбавили. Другого подавай.

Отлично.

Удивительно это хорошая вещь новое судопроизводство.

Главное дело хорошо, что скоро. Год, два человек сидит, пока

идет следствие и составляется обвинительный акт, а потом вдруг

суд, и в один день все кончено. Обвинили: пошел опять

в тюрьму—теперь уже это будет наказание, а что прежде отси

дел, то не было наказание, а только мера для пресечения обви

няемому способов уклоняться от суда и следствия. Оправдали—

ты свободен, живи где хочешь, разумеется, если начальство

позволит. Отлично.

Сентябрь. Бабье лето наступило. Лес расцветился пестрыми

красками, лист на деревьях сделался жесток и шумит по-осен

нему, но еще не тронулся—морозов не было. Небо серо, моросит

/»2

Электронная Научная СельскоХозяйственная Библиотека