ЭлБиб

сшедшему, к иноверцу, к пленному, к ншцему, к преступнику—

от тюрьмы да от сумы не отказывайся,—вообш;е ко всякому

несчастному человеку. Но при всем том нажать кого при слу

чае—нажмет. Если скот из соседней деревни, в которой нет

общности в выгонах, будет взят крестьянами в потраве, то они

его не отдадут даром. Если крестьяне поймают в своем лесу

порубщика, то вздуют его так, что он и детям своим закажет

ходить в этот лес—потому-то в крестьянском лесу не бывает

порубок, хотя там нет сторожей и полесовщиков. Как бьют

воров и конокрадов—всем известно. Помещик скорее чем кре

стьянин, простит потраву, поруб, воровство. Так себе простит,

помещику это ничего не стоит, он добро не своим хребтом на

живал. Когда крестьяне деревни А ., выпахав ближайшие

земли, стали снимать земли в отдаленных местностях, где .кре

стьяне бедны, просты, сильно нуждаются, то они—и притом

не один какой-нибудь, а все—сейчас же стали эксплуатировать

нужду тамошних крестьян. Стали раздавать им под работы

хлеб, деньги. Каждый мужик при случае кулак, эксплуататор,

но пока он земельный мужик, пока он трудится, работает,

занимается сам землей это еще не настоящий кулак, он не думает

все захватить себе, не думает, как бы хорошо было, чтобы все

были бедны, нуждались, не действует в этом направлении.

Конечно, он воспользуется нуждой другого, заставит его пора

ботать' на себя, но не зиждет свое благосостояние на нужде

других, а зиждет его на своем труде. От такого земельного

мужика вы услышите: «Я люблю землю, люблю работу, если

я ложусь спать и не чувствую боли в руках и ногах от работы,

то мне совестно, кажется, будто я чего-то не сделал, даром про

жил день». У такого земельного мужика есть и любимый не

продажный конь. Такой мужик радуется на

сёои

постройки, на

свой скот, свой конопляник, свой хлеб. И вовсе не потому

только, что это доставит ему столько-то рублей. Он расширяет

свое хозяйство не с целью наживы только, работает до устали,

недосыпает, недоедает. У такого земельного мужика никогда не

бывает большого брюха, как у настоящего кулака.

Из всего «Счастливого уголка» только в деревне Б. есть

настоящий кулак. Этот ни земли, ни хозяйства, ни труда не

любит, этот любит только деньги. Этот не скажет, что ему со

вестно, когда он, ложась спать, не чувствует боли в руках и но

гах, этот, напротив, говорит; «Работа дураков любит», «Рабо

тает дурак, а умный, заложив руки в карманы, похаживает

да мозгами ворочает». Этот кичится своим толстым брюхом,

кичится тем, что сам мало работает: «У меня должники все

скосят, сожнут и в амбар положат». Этот кулак землей зани

мается так себе, между прочим, не расширяет хозяйства, не

увеличивает количества скота, лошадей, не распахивает земель.

396

Электронная Научная Се ьскоХозяйственная Библ отека