ЭлБиб

несешь папу». После чумы насчет чистоты легче стало, ни

изб студить не приказывают, ни тухлой рыбы есть не запре

щают. Пожары набежали. Пошли березки, кадки, пожарные

инструменты, постройки по планам, амбарушки срывать, трубки

не курить, овины на пятьдесят сажен относить—земли-то

у крестьян ведь много, так что ж тут какие-нибудь пятьдесят

сажен значит? Проявились где-то злонамеренные люди, опять

пошла тревога: паспорты и билеты спрашивают, оглядывают

каждого. В город нельзя без вида поехать, даже друг к другу

в гости с билетами стали ездить, потому что без билета,

того и смотри, в холодную попадешь. Впрочем, ловля зло

намеренных людей пришлась по вкусу, так что начальству

тут не то что требовать, а скорее сдерживать нужно было. Му

жики думали, что злонамеренные люди, студенты, то-есть, вос

стают против царя за то, что он хочет дать мужику земли; по

мещики думали, что злонамеренные люди хотят отнять у них

земли; попы—что они настаивают на уменьшении количества

приходов, о точной поверке свечных сумм и разных иных, не

приятных для поповских карманов, новшествах; железно

дорожные чиновники—что при столкновении поездов они-то

и возбуждают протесты, рассматривают гнилые шпалы, спи

сывают; наконец, что они хлопочут об уничтожении красных

форменных фуражек, присвоенных начальникам станций. Сло

вом, каждый спешил помочь начальству изловить их.

Прошла чума—прошла и чистота; прошли пожары—и ам

барушки стоят на прежних местах; пройдут злонамеренные

люди, пройдут и билеты. Но так как начальство не захочет

сидеть сложа руки, то проявится еще что-нибудь. Например,

чтобы птичьих гнезд не разоряли и кротко обращались с жи

вотными.

Так все скачками и идет. Понятно, что где же высшему на

чальнику, например, господину становому приставу, все пом

нить и знать? Он должен быть и архитектор, и химик, и врач,

и инженер, и зоолог, и политик, и историк. Едет он и'видит, что

малец на дереве сидит и гнездо птичье разоряет. Это запрещено,

но при сем есть исключение; гнезда хищных птиц разорять до

зволяется. Вопрос, чье же он гнездо разоряет, воронье или голу

биное, воробьиное или трясогузкино. Где же начальнику всех

птиц знать, у которой птицы какое гнездо, какие яйца. К сча

стью, тут является на выручку следующее: истребление хищ

ных зверей в запрещенные сроки допускается не иначе, как по

предварительном о том каждый раз извещении уездной полиции.

—^Эй! Петров,—обращается он к скачущему подле эки

пажа низшему начальнику,—извещал он тебя, что будет истреб

лять гнезда хищных птиц?

— Никак нет-с,

322

Электронная Научная СельскоХозяйстве ная Библиотека