на работах Коссовича, Ротмистрова, Лебедева и других исследователей,
в общем отвечают наблюдающимся явлениям. Но эксперименты Колясева —
отчасти вследствие их неряшливости, о которой мы уже писалиj ранее
(Роде, 1943), отчасти в силу их искусственности и оторванности от при-
родных условий — дают весьма мало для познания сущности явлений
и, в частности, для установления тех критических величин влажности,
при которых изменяется подвижность почвенной влаги и механизм ее
передвижения. Нельзя же, в самом деле, на пятачках толщиной в 2—3 мм
«моделировать» процессы, происходящие в почвенной толще.
Переходим к третьему, случаю — к вопросу о подвижности влаги
в почве, обладающей макроструктурой.
Отличительной чертой такой почвы является то, что каждый структур-
ный комочек обладает собственной системой тонких пор различного раз-
мера, которые открываются в относительно крупные межструктурные
поры. Подвижность влаги в таких почвах при высоких степенях увлаж-
нения, близких к величине ПВ, будет, очевидно, весьма высокой, так как
при этом влагой будут заполнены все межструктурные поры, обладающие
относительно большим поперечником и поэтому сообщающие почве высокую
водопроницаемость. Подвижность влаги при таких степенях увлажнения
может характеризоваться коэффициентом фильтрации.
Можно предположить (прямых экспериментальных данных для дока-
зательства такого предположения, повидимому, не имеется), что с пони-
жением влажности структурной почвы до величины НВ влага из межструк-
турных промежутков и пор исчезает или почти исчезает, сохраняясь
преимущественно лишь во внутриаггрегатных порах. Способность влаги
к передвижению внутри отдельных аггрегатов управляется, вероятно,
теми же закономерностями, о которых мы говорили применительно к грун-
там и почвам микроструктурным. И для аггрегатов, вероятно, можно
найти величину ВРК, при которой подвижность влаги внутри аггрегата
резко уменьшается. Однако картина сильно изменится, если мы будем
иметь в виду почвенный слой более или менее значительной толщины.
Так как поверхность соприкосновения почвенных комочков друг с другом
очень мала по сравнению с общей поверхностью каждого комочка, воз-
можность передвижения влаги под влиянием сил любой категории из
комочка в комочек чрезвычайно ограничена. Иными словами, водное тело,
находящееся в структурной почве, если и сохраняет при влажности,
равной НВ, свою сплошность, то в то же время оно оказывается состоящим
из отдельных водных «телец», приуроченных к отдельным комочкам почвы,
причем перешейки, связывающие между собой эти тельца, чрезвычайно
узки и при малейшем уменьшении влажности почвы разрываются в пер-
вую очередь. Остающаяся после этого в комочках влага может сохранять
свою подвижность только в пределах каждого отдельного комочка. Таким
образом, в почве, обладающей макроструктурой, мы можем ожидать
наличия лишь одной величины влажности, при которой подвижность
влаги меняется более или менее заметно. Эта точка должна лежать близко
к величине НВ. И действительно, как показали опыты Абрамовой, уже
цитировавшиеся нами выше, восходящее передвижение влаги при испа-
рении из структурного чернозема прекращалось при влажности равной
33,0%, в то время как НВ того же чернозема равнялась 36,0%.
Эта величина, повторяем, относится к подвижности влаги в некотором
слое почвы в целом. В подвижности почвенной влаги внутри структурных
комочков могут наблюдаться скачкообразные изменения и при других
величинах влажности, но экспериментальных данных, которые позволили
бы установить наличие таких скачков, повидимому, не имеется.
Уменьшение подвижности почвенной влаги в структурной почве до
нуля или почти до нуля при достижении влажностью величины НВ
422»
Электронная книга СКБ ГНУ Россельхозакадемии
