Крестьянство России в глобальном мире

по материально-техническому и финансовому обеспечению, но ресурсов на общее дело по­ ка никто не выделяет. Для иных политиков ближнего зарубежья Содружество — как бы временное, вынужден­ ное пристанище. Один из лидеров Грузии в обращении к депутатам парламента заявил: «...Я призываю Вас относиться к России с доверием. Лично я буду гордиться братством с ней. Я предпочитаю сам встать на колени перед Россией, нежели видеть на коленях весь мой на­ род. Я готов просить у нее активной помощи, с тем, чтобы моя страна спаслась...». Опять да­ вай кредит, сырье, восстанавливай порушенное, опять развивай, вкладывай, охраняй страте­ гические объекты, опять руками россиян доставай из огня каштаны. На каких условиях? Как поведет себя Грузия, ее руководители, когда обстановка в стране стабилизируется? Где га­ рантия, что, окрепнув при нашей помощи, они опять не заговорят о «русской оккупации» и желании отдалиться? Конечно, территориально-отраслевое планирование было доведено до абсурда, методы не были совершенными. Но сам принцип... Возьмем Японию. У нее все производство, до мелочей, заранее рассчитано. Планирование там непрерывное. Составляется пятилетний план. На первые два года — детальный. На три — как бы прогноз. А затем для подробного берутся следующие два года. И так далее, т.е. идет постоянная, поэтапная корректировка. С одной стороны, эффективное планирование, учет всех факторов экономики, потребностей общества, с другой — самостоятельность товаропроизводителей. Это и дает замечательные [эезультаты. Там ученые активно участвуют в управлении. У нас же наука всегда ходила в па­ сынках. Сейчас она оказалась никому не нужна. Средства, выделяемые на ее развитие, ни­ чтожны. Предприятия находятся в тяжелейшем финансовом положении. Им не до техниче­ ского прогресса, не до передовых научных разработок. Институты вынуждены сворачивать исследования. Научные сотрудники по два-три месяца не получают зарплату. И как результат — «мозги» стали искать средства к существованию за рубежом, разбегаются по коммерче­ ским структурам, где платят в 5-10 раз больше. В 20-е годы крупные ученые, специалисты торговали спичками, сегодня — турецким и китайским барахлом. Мелкий бизнес доходнее, чем работа на будущее Отечества. К сожалению, наше Правительство это мало беспокоит. Между тем, у нашей науки колоссальный потенциал. К примеру. Всесоюзный институт рас­ тениеводства — знаменитый ВИР обладает уникальной коллекцией генофонда всей планеты. Даже во время блокады Ленинграда, когда ученые ВИРа умирали от голода, никто не подумал прикоснуться к семенному фонду, использозать его на продовольствие. Институт зернового хозяйства, что в казахстанском поселке Шортанды, внедряет опыт земледелия засушливых зон. Теперь общесоюзные, мировые научные центры пытаются приспособить к узкорегио­ нальным потребностям. А через несколько лет окрепшие предприятия затребуют их продук­ цию. Опять все скачала: создавать базу, творческий коллектив, накапливать опыт?... Сколько понадобится времени, средств. Как тут не вспомнить слова классика о том, что национальной науки нет, как нет национальной таблицы умножения. Что национально, то уже не научно. Д о изобилия руной подат ь Характер, темпы, так сказать пост социалистических преобразований в бывших республи­ ках большим разнообразием не отличаются. Отсюда и результаты: нечто среднее между «плохо» и «очень плохо». Как правило, не в почете коллективные,формы производства. А внедрение «капиталистических» осуществляется необдуманно, без учета природных, эко­ номических, национальных особенностей и опыта стран, которые уже имели дело с похо­ жими проблемами. Это особенно заметно на примере агропромышленного комплекса — пожалуй, самого больного места в социально-экономической политике стран Содружества. - 226 - Электронная Научная СельскоХ зяйственная Библиотека

RkJQdWJsaXNoZXIy