Государственные крестьяне и реформа П. Д. Киселева. Т. 1. Предпосылки и сущность реформы

исполнять распоряжения Палаты по предметам распорядительным н хозяйственным, ©ходившим ;в ее компетенцию, и в этих границах были обязаны ей отчетностью; с другой стороны, заведывание казенным имуществом — землями, угодьями, оброчными статьями, посевами, шелковыми плантациями и пр.— было возложено на уездных попечи­ телей, непосредственно подчиненных Палате государственных иму- шеств. К компетенции уездных попечителей, были также отнесены не­ которые, менее важные вопросы попечительной программы: независимо от уездных начальников они учреждали крестьянские приходские учи­ лища и наблюдали за преподаванием, ходатайствовали в уездных судах о захваченных податных (крестьянских) землях и угодьях, на­ блюдали за правильным ведением счетоводства сельскими управления* ми, охраняли крестьян от притеснений со стороны беков, агаларов и других владельцев казенных имений. Очень неопределенно и глухо были формулированы обязанности уездного попечителя в сфере фи­ нансового обложения: ему поручалось «приведение в известность на­ туральных и денежных повинностей государственных поселян» (ст. 71д), т.-е., позидимому, самостоятельный контроль за законностью взыскания крестьянских платежей и повинностей. Совместно с уезд­ ным начальником и уездным прокурором попечитель рассматривал крестьянские жалобы на неправильную раскладку податей и других сборов. Вместе с уездным начальником он проверял приговоры сель­ ских обществ по общественному сбору и составлял его уездную смету. Попечитель мог требовать от уездного начальника совместного разбо­ ра условий, заключенных крестьянами с владельцами земель, чтобы защитить их от имевшихся притеснений. Такими скромными функция­ ми ограничивалась деятельность уездного агента нового министерства. Не только в содержании, но и в тоне закона 5 января 1841 года было заметно* намерение законодателя отодвинуть этого представителя по­ печительной власти на второстепенное место, связать его не только тесными рамками суженной компетенции, но и зависимым положением в системе местной администрации. Если закон 30 апреля 1838 года делал знак ударения на невмешательстве земской полиции в сферу министерского управления, то закавказское «Учреждение» переносило центр тяжести в диаметрально противоположном направлении. Пере­ числив ограниченные функции уездного попечителя, закон настави­ тельно прибавлял к сведению и руководству этого будущего проводни­ ка Киселевского курса: «За сим попечитель ни в какие распоряжения уездного начальника не вмешивается, а в случае каких-либо со сто­ роны поселян жалоб, немедленно доводит о том до сведения Палаты» (ст. 72). Что касается Палаты, то она не имела права собственною властью привлекать к ответственности уездных начальников; един­ ственное, что она могла сделать, это— уведомить органы губернской и областной администрации о плохом исполнении своих обязанностей 39 Н, М. Дружинин 609 Электронная Научная СельскоХозяйственная Библиотека