NED381453NED

было перемолото с тем, чтобы направить ход истории в требуемое русло. В трагичес­ кой фантасмагории смешались подвиг народа, поставленного на колени, и преступле­ ния, совершавшиеся его имененм, газетные фейерверки, вкрадчивые речи следовате­ лей и толпы людей с единственным требованием —"Смерть шпионам!” —на плакатах. Да и само гипнотическое влияние фигуры Сталина на все сферы жизни, и отнюдь не только ”в отдельно взятой стране”, до сих пор еще окончательно не раскрыто: ведь противостоять ем у (в то время как народ с радостью и беспрекословно исполнял все его "предначертания”) смогли только отдельные личности, да и те великолепно сознавали свою полную обреченность на постепенную, неумолим ую или быструю, но столь же мучительную гибель. Обречены были многие, но сознательно пойти на это способными оказались лишь единицы. Особая нравственная структура их личности питалась, как правило, либо религиозной несгибаемостью (и списки имен сталинских новом учеников, видимо, вполне •сравнимы с мартирологами времен Нерона и Диоклетиана), дворянским пониманием чести и достоинства либо верой в "подлин­ ные основы социализма" (М. Рютин). Разночинная интеллигенция, причастная к идеям социализма, оказалась м енее всего защищенной от социальной 'демагогии. Не было, видим о, и окончательно сформированного "кодекса чести”;- требующего индивидуальной жертвенности во имя внутренних нравственных принципов. Но ведь подвигнуться нужно было на конфликт с самой жизнью, с народом, который с песнями, с радостью, "бьющей через край” репродукторов, покорял природу, противостоял фашизму, строил новые основы человеческого общежития и вел за собой пролетариат других стран мира; с самим этим строительством, которое (по крайней мере так следовало из всех источ­ ников информации) "сметает со своего пути" всякого рода "буржуазны х реставра­ торов" с их "убогими" представлениями о человеческой природе, о стимулах (мате­ риальных, главным образом) к производительному труду и т.д. "Трудно тебе идти' против р о ж н а . . . " (Деян. 9, 5). А во главе этого процесса — Друг всех угнетенных, с именем и руководством которого связывались все преобразования на родной зем ле. Добавим ко всем у эффект замкнутого пространства, в котором вся эта информа­ ция воспринималась опальными профессорами: ведь исходя из ситуации конца 20-х годов, на которой обрывался практический опыт "ЦК ТКП", никаких предпосы лок для указанного "расцвета" предвидеть было невозмож но, и все ж е он произош ел! Кондратьев с карандашом в рука5с вчитывается в "Правду", пытается что-то понять и . . . начинает разрабатывать собственную политэкономию социализма. Не поддается разгадке единственный парадокс: он строит именно ту н ауку и в той ее форме,, в которой она впоследствии воплотилась в учебниках К .В. Островитянова, Н.А. Цаголова, А.М. Румянцева. Видимо, порожденная придуманной, препарирован­ ной сталинской пропагандистской машиной действительностью наука могла стать только такой, какой она и стала в действительности — преж де всего эфемерной, как и сам объект ее. 75(106) Суздаль, 14/VII-[19]37 Милая Женичка, Дней пять назад я вернулся в Суздаль. В течение 4-х первых месяцев из шести, которые я пролежал в больнице, мне было плохо, даже очень плохо. За последние два месяца стало несколько лучше. Я начал ходить, и меня вернули в Суздаль. Это не значит, что я поправился. У меня констатировано четыре заболевания: 1) форсированный артерио-склероз (отсюда головокружения, головные боли и спазмы [?]) 2) прогрессирую­ щее ухудшение слуха 3) функциональное расстройство нервной системы 660 Электронная Научная СельскоХозяйственная Библиотека