NED381453NED

вовал вместе с ним на совещании, но получил от него 200 тыс. рублей (по списку) для распределения между членами ТКП. Я обвинялся якобы в подготовке вооруженного восстания дня низвер­ жения советского строя... Записаны нелепые вымыслы, как укрепление кулачества в результате экономического вредительства в целях органи­ зации восстания, как использование крестьян-опытников для армии восстания и т.д. Меня оклеветали в шпионаже. Когда мне было предъявлено это обви­ нение, казавшееся мне самым ужасным, я упал в обморок (в кабинете следователя Газова). Потом меня, доведенного до изнеможения, застави­ ли подписаться и под этим обвинением. Но позже в кабинете Агранова эти показания были переделаны на какой-то другой вариант, более соот­ ветствовавший схеме ТКП... Наконец, я обвинялся в контрреволюиионной агитации и пропаганде среди студентов и аспирантов.,. ...Вскоре после моего ареста следователи (Гай и Газов) предъявили мне, не давши в руки, 10-12 ложных показаний в том, что будто бы я возглавлял контрреволюционную деятельность по линии сельского хо­ зяйства. В числе лиц, дававших эти показания, были товарищи, хорошо мне известные, и я был уверен, что их показания были вынужденно-лож­ ные” (из письма Н.П. Макарова Н.С. Хрущеву 6 марта 1960 г.). ”В 1930 году, через несколько дней после моего ареста (июнь 1930 г.) на одном из ночных допросов начальник экономического отдела Гай, после грубых ругательств и угроз в присутствии следователя Газова, в ответ на мое требование очной ставки с теми 10-12 лицами, которые только что были арестованы и дали ложные показания... инсценировал арест моей жены... Гай подписал приказ об аресте жены и здесь же при мне отослал его для исполнения. При этом он кричал: "Этот гад требует очной стайки, мы ему покажем очную ставку” и т.д .... Ложные показания зачитывались мне устно и в руки не давались” (из письма Н.П. Макарова Р.А. Руденко 14 ноября. 1966 г.). ”На допросе начальник экономического отдела ГПУ Гай в присутствии следователя Газова на меня обрушился с угрозами за то, что я не призна­ вался во вредительстве и кошрреволюционной работе в своих записках (имеются в виду показания, написанные Макаровым в камере сразу пос­ ле ареста. - Авт.). Но я тогда еще находился в нормальном состоянии и не мог клеветать на себя” (из объяснительной записки Н.П. Макарова к ходатайству о реабилитации, 18 января 1968 г.). ”Мне и целому ряду научных работников сельскохозяйственной ко­ операции инкриминировалось участие в контрреволюционной работе центральной группы (проф. Кондратьев Н.Д., Тейтель А.В., проф. Чая­ нов А.В., Шарыгин Д.М., проф. Дояренко А.Г., проф. Рыбников А.А., Сады- рин И.А., проф. С.К. Чаянов и др.). Центральная группа якобы имела свя­ зи и руководила подобными контрреволюционными группами в разных городах СССР (Харьков, Саратов, Самара, Ростов и др.). В процессе следст­ вия круг участников этой вымышленной контрреволюционной организа­ ции бесконечно увеличивался. Состав обвиняемых и инкриминируемых 603 Электронная Научная СельскоХозяйственная Библиотека